Всем кто ищет необходимую юридическую информацию, сегодня наша команда юристов ответит на интересную для всех — Может ли быть недострой единственным жильем решение судов. Стараемся всегда обновлять необходимую информацию, чтобы была только актуальное инфо, но бывает что поправки вносятся в законы очень быстро, поэтому после прочтения у Вас могут остаться вопросы, с радостью ответим на них в комментах или с помощью наших партнеров-юристов online — на сайте в удобное для Вас время.
Если информация была Вам полезна, поделитесь ею в социальных сетях. Перед прочтением хочется сразу сделать поправку, что это не экспертное мнение,а лишь то что используем в нашей практике.
В соответствии со статьей 387 ГПК Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 24 июня 2021 г. N 18-КГ14-51 Суд, направляя дело о признании права собственности на незавершенный строительством дом на новое рассмотрение, исходил из того, что объект незавершенного строительства относится к совместно нажитому имуществу супругов, подлежащему разделу, при этом отсутствие кадастрового паспорта на объект незавершенного строительства не является препятствием для его раздела между супругами и признания на него права собственности
Бендюк О.В. обратилась в суд с иском о признании права собственности на незавершенный строительством дом, расположенный по адресу: . край, . сославшись на то, что дом был возведен в период брака за счет заемных банковских средств и социальной выплаты. В связи с распадом семьи отделочные работы в доме не закончены, истица не имеет возможности оформить право собственности на дом, так как разрешение на строительство выдано на имя Бендюка С.А.
Обзор документа
В удовлетворении исков было отказано. Суды исходили из того, что право собственности на незавершенный строительством дом не зарегистрировано, кадастровый паспорт отсутствует. Поэтому спорная недвижимость не является объектом гражданского оборота. В связи с чем невозможно определить долю в праве собственности на незавершенный строительством объект и признать на него право собственности.
Квартиру могут отобрать за долги по ипотеке. При заключении кредитного договора на приобретение жилой недвижимости на нее налагается залог в соответствии с законом об ипотеке. Он служит обеспечением обязательства должника перед банком. В случае возникновения задолженности кредитная организация вправе обратиться в суд за обращением взыскания на жилье.
В случае, когда выселение осуществляют в связи с признанием жилой недвижимости аварийной, изъятием ее для государственных нужд, из-за других объективных обстоятельств, нанимателя переселяют в другое равноценное место проживания.
С предоставлением благоустроенного жилья
ВАС РФ придерживается позиции, что залогодержатель вправе претендовать на ипотечную квартиру независимо от того, есть ли у должника другая недвижимость или нет (Постановление Пленума от 26.11.2021 года по делу № А65-15362/2021-СГ4-39).
По истечении недели с момента вступления в силу определения об обращении взыскания на единственное жилье пристав с согласия должника обязан предложить взыскателю приобрести другое жилье по цене, указанной в решении суда. В том случае, если должник не желает или взыскатель уклоняется от заключения договора на покупку нового жилья должнику, спорное жилье выставляют на торги в течение 10 дней с начальной ценой в размере, определенной судом для покупки нового жилья.
Суд обязал внести изменения в законодательство, устранив нарушение баланса интересов должника и взыскателя. Также в далеком 2021 году Конституционный суд РФ признал не соответствующим Конституции запрет обращать взыскание на земельные участки должника.
Что подлежит продаже?
Очередной новостью является доработка законопроекта об изъятии единственного жилья у должников. При этом действие закона, как предполагается на текущий момент, не будет распространяться на должников ЖКХ и должников по кредитам.
Ответственность за возникшую задолженность имущественными ценностями позволяет судебным приставам накладывать арест на недвижимость. Могут ли забрать единственное жильё за долги, зависит от статуса кредитора, размера задолженности, права собственности и квадратуры жилого помещения. К особой правовой категории принадлежит единственность жилья в силу конституционной гарантии.
Находящееся под запретом для взыскания имущество
Законом № 229-ФЗ судебным приставам предоставляются полномочия для обеспечения максимально быстрого и полного погашения задолженности в соответствии с исполнительными документами. Одной из действенных мер является наложение ареста на имущество. Могут ли арестовать единственное жильё за долги, зависит от сопоставления рыночной стоимости жилого помещения с размером задолженности перед кредитором.
Арест жилищного объекта
При наличии задолженности по кредиту, неуплате коммунальных платежей финансовые учреждения и предприятия жилищно-коммунального хозяйства применяют угрозы выселением из квартиры за долги. Гражданину необходимо реально оценить ситуацию, обратившись к профессиональному юристу по квартирным вопросам.
1. Особенность и, в известном смысле, неординарность рассмотренного Конституционным Судом Российской Федерации дела заключается в том, что вопросы, связанные с его предметом (положения части первой статьи 446 ГПК Российской Федерации), ранее неоднократно затрагивались — напрямую или косвенно — в рамках конституционного судопроизводства (например, определения от 4 декабря 2021 года N 456-О, от 20 октября 2021 года N 382-О, от 24 ноября 2021 года N 492-О, от 19 апреля 2021 года N 241-О-О, от 20 ноября 2021 года N 956-О-О, от 1 декабря 2021 года N 1490-О-О, от 22 марта 2021 года N 313-О-О). Это потребовало прежде всего решения Конституционным Судом вопроса о допустимости жалоб заявителей.
Сам факт принятия к производству жалоб граждан Ф.Х. Гумеровой и Ю.А. Шикунова свидетельствует о том, что Конституционный Суд не выявил предусмотренных статьей 43 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» оснований для отказа в принятии данных обращений к рассмотрению. Очевидно, что в этом случае Суд исходил из того, что решение поставленной в обращениях заявителей проблемы с помощью определения Конституционного Суда — «отказного» либо с так называемым «позитивным» содержанием — невозможно и необходимо рассмотрение проблемы по существу с использованием всех необходимых для данной процедуры форм конституционно-судебного реагирования. Принятие жалоб к рассмотрению в данном случае означало, в конечном счете, что Конституционный Суд усмотрел наличие неопределенности с точки зрения соответствия оспариваемых законоположений Конституции Российской Федерации (часть вторая статьи 36 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»). Таким образом, уже этот факт является свидетельством признания Судом невозможности устранения имеющейся неопределенности на основе прежних его правовых позиций.
Вместе с тем при разрешении данного дела Конституционный Суд избрал, в конечном счете, подход, основанный на подтверждении ранее высказанных позиций и признании положения абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ не противоречащим Конституции Российской Федерации; был сделан вывод, что «оно направлено на защиту конституционного права на жилище не только самого гражданина-должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение указанным лицам нормальных условий существования и гарантий их социально-экономических прав и в конечном счете на реализацию обязанности государства охранять достоинство личности» (абзац четвертый пункта 3.3 мотивировочной части, пункт 1 резолютивной части).
В то же время Суд определенно указал на имеющиеся дефекты в правовом регулировании соответствующих отношений конституционно-правового характера, но, руководствуясь принципом разумной сдержанности, воздержался от признания оспариваемого законоположения противоречащим Конституции Российской Федерации и одновременно обратился к федеральному законодателю с требованием внести в него необходимые изменения и дополнения в целях устранения выявленных недостатков. В частности, как это установлено Конституционным Судом, положение абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ не содержит ориентиров для определения минимума, необходимого и достаточного для удовлетворения разумной потребности человека в жилище (абзацы второй и третий пункта 4 мотивировочной части); следовательно, отсутствуют «возможности дифференцированного подхода при применении имущественного (исполнительского) иммунитета в отношении жилого помещения, принадлежащего на праве собственности гражданину-должнику и являющегося для него и членов его семьи единственным пригодным для постоянного проживания» (абзац первый пункта 4.1 мотивировочной части). Соответственно, это «не позволяет обратить взыскание по исполнительным документам на такие жилые помещения, размеры которых могут значительно превышать средние показатели, а стоимость может быть достаточной для удовлетворения имущественных притязаний взыскателя без ущерба для существа конституционного права на жилище гражданина-должника и членов его семьи» (там же).
Но если действующее правовое регулирование имеет столь существенные дефекты, «что может приводить к несоразмерному и не подкрепленному никакой конституционно значимой целью ограничению прав кредиторов в их имущественных отношениях с гражданами-должниками» (абзац третий пункта 4 мотивировочной части), то представляется вполне правомерным вопрос: можно ли считать оспариваемое законоположение соответствующим Конституции Российской Федерации?
Принимая решение воздержаться от признания нормы абзаца второго части первой статьи 446 ГПК Российской Федерации неконституционной, Конституционный Суд мотивировал свою позицию тем, что иное — в условиях отсутствия специального законодательного регулирования того, какой размер жилого помещения на данном этапе развития общества может считаться удовлетворяющим требованию обеспечения разумной потребности человека в жилище — повлекло бы риск неоднозначного и, следовательно, произвольного выбора соответствующих критериев правоприменителем, причем в отношениях, характеризующихся высокой степенью социальной уязвимости людей, и притом что существующие в жилищной сфере нормативы имеют иное целевое назначение и использованы быть не могут (абзац первый пункта 4.2 мотивировочной части).
Однако, во-первых, у Конституционного Суда имеются и иные, в том числе специальные, способы конституционно-правового реагирования на такие ситуации, прежде всего установление особенностей исполнения принятого решения (пункт 12 части первой статьи 75 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»). Во-вторых, при наличии сходных условий, например в Постановлении от 12 июля 2021 года N 10-П по делу о проверке конституционности положения абзаца третьего части первой статьи 446 ГПК РФ в связи с жалобами граждан В.В. Безменова и Н.В. Калабуна, Конституционный Суд, признав оспариваемое законоположение неконституционным, указал, что впредь до установления федеральным законодателем нового регулирования судам и другим правоприменительным органам надлежит «непосредственно применять Конституцию Российской Федерации, а также руководствоваться настоящим Постановлением, с тем чтобы не допустить несоразмерных ограничений имущественных прав граждан-должников и кредиторов, включая заявителей по настоящему делу, как субъектов гражданского оборота земельных участков» (абзац второй пункта 1 резолютивной части).
В этом плане само по себе использование Конституционным Судом в конкретном деле метода воздержания от признания оспариваемых законоположений неконституционными не представляется бесспорным. Впервые — и, пожалуй, вполне оправданно — этот метод конституционно-судебного контроля был применен в Постановлении Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2021 года N 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК Российской Федерации. Установив наличие системных нарушений требований принципа правовой определенности при урегулировании института судебного надзора, Конституционный Суд не стал признавать нормы ГПК Российской Федерации противоречащими Конституции Российской Федерации, объяснив свою позицию тем, что иное решение — без одновременного создания системы своевременного предупреждения и исправления судебных ошибок — привело бы к процессуально-правовому вакууму, дезорганизации не только деятельности судов надзорной инстанции, но и в целом гражданского судопроизводства. Но уже в силу уникальности данного дела вряд ли есть основания полагать, что примененная при его разрешении методология конституционно-судебного контроля может рассматриваться как ординарная. Представляется, что ее использование возможно и необходимо лишь в исключительных случаях, при наличии, как правило, системных дефектов в правовом регулировании, которые объективно исключают (затрудняют) возможность их конституционно-судебного исправления путем признания проверяемых норм неконституционными.
В рамках же анализируемого Постановления при таком подходе, связанном с воздержанием от признания неконституционности, кроме всего прочего, остается неясным, какое правовое значение имеют сделанные Конституционным Судом в рамках конкретного нормоконтроля итоговые выводы, в том числе констатирующие наличие дефектов проверяемых положений конституционно-правового характера, непосредственно для заявителей и прежде всего для гражданки Ф.Х. Гумеровой, которая пыталась добиться через суд исполнения обязательства гражданином-должником, которому принадлежит жилое помещение общей площадью более 300 кв. м. Отсутствие в резолютивной части Постановления специального пункта о возможности пересмотра дела Ф.Х. Гумеровой (если бы для этого не было иных препятствий) свидетельствует о том, что возможное нарушение баланса интересов должника и кредитора (взыскателя) по-прежнему, в том числе после принятия настоящего Постановления, не может быть преодолено судебными и иными правоприменительными органами.
А между тем поиск путей и способов восстановления нарушенного баланса интересов должника — собственника единственного для него и членов его семьи жилого помещения и кредитора (взыскателя) как участников исполнительного производства — конституционно-правовая квинтэссенция настоящего Постановления. Но этот ключевой вопрос — о защите прав кредиторов (взыскателей), претендующих на получение суммы долга за счет принадлежащих гражданам-должникам жилых помещений, которые по своим характеристикам значительно превышают минимально необходимые для удовлетворения потребностей в жилище размеры, — откладывается на неопределенный срок, вплоть до внесения соответствующих изменений в гражданское процессуальное законодательство.
3. Конституция Российской Федерации, определяя в качестве одной из целей социальной политики Российской Федерации заботу государства о социальной защищенности своих граждан, закрепляя право каждого на жилище и предполагая, прежде всего, ответственное отношение самих граждан к его осуществлению, одновременно возлагает на органы публичной власти обязанность создавать для этого необходимые условия, в том числе путем принятия федеральным законодателем в пределах предоставленных ему полномочий специальных актов, которые определяют порядок обеспечения жилыми помещениями и на основании которых должны разрешаться конкретные дела; при регулировании прав на жилое помещение, в том числе при переходе права собственности на жилое помещение, необходимо соблюдение баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников этих отношений, включая членов семьи собственника жилого помещения, гарантии прав которых должны рассматриваться как получающие защиту наряду с конституционным правом собственности, а также обеспечения возможности дифференцированного подхода к оценке возникающих жизненных ситуаций, с тем чтобы избежать необоснованного ограничения конституционных прав и свобод (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2021 года N 6-П, от 8 июня 2021 года N 13-П и от 27 февраля 2021 года N 3-П, определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 октября 2021 года N 485-О, от 3 ноября 2021 года N 455-О и от 5 марта 2021 года N 376-О-П).
Осуществляя соответствующее правовое регулирование с учетом конкретно-исторических условий функционирования российской правовой системы, федеральный законодатель обладает определенной дискрецией в выборе тех или иных мер, направленных на обеспечение добросовестного исполнения гражданами своих гражданско-правовых обязательств и их ответственности, в том числе всем своим имуществом, перед кредиторами. Однако эти меры в рамках реализации судебной защиты имущественных интересов лиц, связанных отношениями «должник — кредитор», не должны нарушать справедливый баланс между ценностями, выраженными в признании и гарантировании права частной собственности и в общеправовом принципе добросовестного исполнения обязательств, с одной стороны, и правом на жилище — с другой.
Соответственно, при установлении механизма исполнительного производства федеральный законодатель — следуя принципам правового социального государства, призванного создавать условия, обеспечивающие достойную жизнь и свободное развитие человека, — правомочен определить пределы обращения взыскания по исполнительным документам на жилые помещения, находящиеся в собственности граждан-должников, с тем чтобы обеспечить их права в жилищной сфере на уровне, позволяющем реализовать естественную потребность в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения. При этом он связан требованием гарантирования гражданину-должнику права на жилище, как оно закреплено статьей 40 Конституции Российской Федерации, а следовательно, обеспечивая удовлетворение имущественных интересов кредитора (взыскателя), должен сохранять само существо данного конституционного права.
Как отбирают единственное жилье
Так, в Болгарии при превышении норм минимального обеспечения жильем должника и членов его семьи, определенных постановлением Совета Министров, часть жилого помещения, превышающего указанные нормы, при возможности его раздела подлежит продаже (статья 444 Гражданского процессуального кодекса).
Представители Кузнецова накануне заявили в ВС РФ, что должник действовал недобросовестно, искусственно создав ситуацию с банкротством для уклонения от погашения задолженности, и злоупотребил своими правами, поскольку за 10 лет от Фрущака не было ни одной добровольной выплаты, только удержания с пенсии. Представитель Фрущака в ответ заявил, что долг погашается, а «злоупотребления носят защитный характер», чтобы избежать потери квартиры.
Идею Минюста резко раскритиковала уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова. По ее оценке, в условиях экономического кризиса и снижения доходов населения такое нововведение будет работать в пользу банкиров.
23.11.2021
Фрущак подал ходатайство об исключении из конкурсной массы квартиры, поскольку это его единственное жилье. Заявление было удовлетворено. Суды встали на его сторону, руководствуясь решением Конституционного суда, подтвердившего иммунитет единственного жилья. Позднее в Верховный суд поступила кассационная жалоба от кредитора должника, попросившего отменить судебные решения.
Например, семья с ребенком живет в коттедже на Новой Риге с собственным футбольным полем во дворе, но не имеет другого жилья. Отец 10 лет не платит алименты на двух детей от первого брака и официально не работает. Родители взяли кредит на два Лексуса, но не платят его. По действующему законодательству приставы не могут заставить их продать дом или часть земли, чтобы погасить долги.
Что изменится, если закон примут?
Членами семьи являются супруги, дети и родители собственника (ст. 31 ЖК РФ). Теща, брат, тетя и дедушка тоже могут быть признаны членами семьи, если именно в таком качестве вы их вселили в квартиру и прописали там. То есть они ведут с вами общее хозяйство и не платят вам за съем.
А кто решает, сколько площади нужно семье?
Пример сложнее. Должники — муж и жена. В семье нет детей, но есть квартира площадью 100 кв. м и стоимостью 5 млн. Долг перед банком 6 млн. Банк купит квартиру за 5 млн., но вернет деньги на покупку жилья по норме и не зачтет их в счет долга. Эти деньги должники могут потратить только на жилье. Приставы проконтролируют, чтобы на них не купили путевку на море или кольцо с бриллиантом.
Вместе с тем, разрешая спор, суды ограничились констатацией существования обременения в отношении имущества (что автоматически, по их мнению, влекло возможность обращения на него взыскания), не проверив наличие у квартиры признаков, предусмотренных ст. 446 ГПК РФ.
Вступившим в законную силу Определением от 31.10.2021 признаны обоснованными вытекающие из договора займа требования гражданина Ч. и гражданки Ч. к должнику в размере 7,8 млн как обеспеченные залогом его квартиры. Данные требования признаны подлежащими удовлетворению преимущественно из суммы, вырученной от продажи предмета залога и оставшейся после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.
Суть дела
Суды пришли к выводу, что квартира, находящаяся в ипотеке, даже будучи единственным жильем, не может быть исключена из конкурсной массы должника и, следовательно, подлежит реализации в деле о его банкротстве.