Принципы уголовного права – совокупность фундаментальных и наиболее важных в российском законодательстве концепций и принципов, которые необходимы для обеспечения справедливости уголовного процесса. Принципы права – это то, без чего уголовное законодательство не может бороться с преступностью должным образом и обеспечивать безопасность и охрану всех граждан России и её республик. В современном законодательстве выделяют шесть наиболее важных общеправовых принципов. Прочитав данную статью, вы узнаете о том, каково значение принципов права, какие существуют принципы уголовного права в РФ, а также каким образом эти принципы помогают в борьбе с незаконными деяниями, которые рассматриваются в рамках УК РФ.
Принципы
- Уравнительный аспект, суть которого сводится к тому, что все граждане равны перед законом, вне зависимости от их социальной, расовой, половой или религиозной принадлежности. За совершение одного и того же деяния в равных условиях граждане РФ получат одно и то же наказание.
- Дифференцирующий аспект, суть которого сводится к тому, что при анализе каждого совершённого правонарушения необходимо учитывать множество сопутствующих факторов (умысел, мотивы, цели, внешние факторы, обстоятельства форс-мажор и пр.). Любое правонарушение, к примеру, нанесение вреда здоровью, может осуществляться по разным причинам и в результате воздействия различных факторов. Поэтому мера наказания по отношению к тому, кто намеренно нанёс увечья кому-либо, и к тому, кто сделал это случайно, будут различными.
Принцип справедливости
В целом все они направлены на сохранение порядка в обществе, защиту интересов и прав граждан, а также на сохранение нужного и сбалансированного соотношения прав и обязанностей каждого из нас. Далее читайте более подробно о каждом из вышеуказанных принципов.
Следует признать, что вопрос о том, существует ли дискретное международное преступление терроризма, до сих пор остается дискуссионным. Терроризирование гражданского населения является отдельным составом военного преступления. Для того, чтобы акт терроризма был признан военным преступлением, должна быть установлена связь между террористическим актом и международным либо внутренним вооруженным конфликтом. Терроризм также может составить преступление против человечности, проявляясь в виде истребления, пыток, изнасилований, преследования или «других бесчеловечных актов», если он является частью широкомасштабного или систематического нападения на гражданское население[77], либо если единственный теракт имеет экстраординарные масштабы, будучи направленным против значительного числа жертв. Существует мнение, что государства так и не согласовали определение терроризма как отдельного преступления в международном праве. Однако авторы склонны согласиться с Антонио Кассезе, который убедительно показывает, что в обычном международном праве определение преступления терроризма существует[78]. Об этом говорит обширная практика государств, значительное количество международных соглашений в области борьбы с терроризмом и прецедентное право.
3.3.6 Международный терроризм
В юридической науке вопрос о том, был ли авторами Лондонского статута нарушен принцип неретроактивности при введении нового класса преступлений, до сих пор остается дискуссионным. Так это или нет, дальнейшее развитие международного права превратило дефиницию преступлений против человечности в обычно-правовую норму.
3.3.2 Возникновение и развитие доктрины преступления против человечности
Термин «преступления против человечности» употреблялся в последующих заявлениях государств, касающихся Первой мировой войны. По предложению «Комиссии по вопросам ответственности авторов войн» (1919 г.) юрисдикция планировавшегося на Версальской конференции 1919 года международного трибунала должна была охватывать «преступления против человечности». Однако представители США парализовали это решение. Они заявили, что «если законы и обычаи войны являются неизменным стандартом, который мы черпаем в авторитетных исследованиях по праву и международной практике, то представление о законах и принципах человечности у каждого свое, поэтому их надо исключить из предмета судебного рассмотрения, даже при отсутствии иных к этому оснований, особенно если речь идет о суде, на который возложено применение норм уголовного права»[47].
В-третьих, вывод о запрете злоупотребления правом налогоплательщика основан не только на толковании норм законодательства о налогах и сборах (п.3 ст.3 НК РФ), но логически следует из ч.3 ст.17 Конституции РФ, в соответствии с которой осуществление прав и свобод не должно нарушать права и свободы других лиц.
Доктрина фактического выгодоприбретателя или фактического собственника дохода (beneficial owner) известна практически всем зарубежным развитым налоговым правопорядкам. В правовой же системе США получила распространение доктрина «снятия корпоративной вуали» (to pierce the corporate veil), которая применяется не только в области налогообложения, но и в сфере корпоративных отношений. Согласно этой доктрине, суд, установив, что компания учреждена для удовлетворения личных интересов ее учредителей, в том числе для уклонения от уплаты налогов, может признать такую корпорацию фиктивной, отказав ей в защите корпоративных прав. Эта процедура предназначена для переноса бремени ответственности за совершенные от имени номинальной компании действия на контролирующее ее лицо.
Доктрина недобросовестного налогоплательщика и роль ВАС
Гражданское законодательство, развивая принцип добросовестности и разумности, ограничивает пределы осуществления гражданских прав (ст.10 ГК РФ). В частности, устанавливается запрет шиканы, а также злоупотребления правом в иных формах. Однако законодательство о налогах и сборах, в силу его несовершенства не содержит аналогичного запрета и не определяет каких-либо налогово-правовых последствий подобного поведения налогоплательщика. При этом гражданское законодательство может применяться к налоговым и другим финансовым и административным правоотношениям только в том случае, когда это прямо предусмотрено соответствующим законом (п.3 ст.2 ГК РФ, п.1 ст.11 НК РФ), однако прямой ссылки на гражданско-правовой институт злоупотребления правом законодательство о налогах и сборах не содержит, равно как и не содержит упоминание о возможности распространения действия этого института на налоговые правоотношения и сам ГК РФ. Но означает ли это правомерность схем ухода от налогообложения, основанных на злоупотреблении правом налогоплательщика?
Терроризм составляет отдельное (дискретное) международное преступление, если удовлетворены еще три обязательных элемента. Во-первых, эффект террористических актов не должен быть ограничен лишь территорией одного государства; он распространяется за государственные границы. Это касается людей и средств, задействованных для осуществления насильственных действий. Во-вторых, террористические акты должны совершаться в условиях поддержки, согласия или терпимости со стороны того государства, где расположена террористическая организация, или третьего государства. «Элемент государственного поощрения, государственной терпимости или даже государственных уступок из-за неспособности уничтожить террористическую организацию представляется крайне важным для отнесения данного преступления к разряду международных, – указывает Кассезе. – Именно в этих условиях терроризм перестает быть преступной деятельностью, против которой государства могут бороться при помощи двухстороннего или многостороннего сотрудничества, и становится (и это – третий элемент) объектом обеспокоенности всего международного сообщества и угрозой миру»[81]. Именно так Совет Безопасности ООН в своей Резолюции 1368 (2021) расценил террористическую атаку на США 11 сентября 2021 года[82].
– как правило, прямо или косвенно поддерживаются государством либо совершаются при попустительстве или неспособности государства подавить данные преступления, что затрудняет или делает практически невозможным их уголовное преследование судами этого государства.
3.2. Правовые последствия признания деяния международным преступлением
Описывая процесс этой криминализации, российский ученый Вячеслав Додонов показывает, что первыми национальными правовыми актами в рассматриваемой области стали Ордонанс Временного правительства Франции «О преследовании военных преступлений» от 28 августа 1944 г., Закон Израиля о преступлении геноцида 1950 года, Закон СССР о защите мира от 12 марта 1951 года, Закон Нидерландов об уголовном праве военного времени 1952 года, Закон Дании о наказании геноцида 1955 года, а также Уголовный кодекс Эфиопии 1957 года, разработанный лучшими европейскими специалистами и впервые включивший целый ряд составов международных преступлений[89]. К этому списку необходимо добавить также Закон Китая от 24 октября 1946 «О Суде над военными преступниками» и Закон Герцогства Люксембург «О наказании военных преступлений» от 2 августа 1947 г[90].
Важность воспитательной функции подчёркивается тем, что эффективность уголовно-правовых норм существенным образом зависит от господствующего в обществе уголовного правосознания: если большинство граждан считает допустимыми такие явления как взяточничество, хищения государственного имущества и т.д., то законы, направленные на борьбу с ними, какими бы суровыми они не были, своей цели не достигнут [12] .
Система
В последнее время в уголовном праве большинства государств наметился сдвиг от пунитивного (карательного) правосудия, целью которого является наказание преступника, к реституционному правосудию, целью которого является урегулирование социального конфликта, реставрация общественных отношений, нарушенных преступлением [10] .
Метод регулирования
Охранительные правоотношения Возникают между государством в лице органов охраны правопорядка с одной стороны, и лицом, совершившим преступное деяние, с другой стороны. Государство в данном правоотношении вправе и обязано привлечь виновного к ответственности за данное деяние и назначить ему наказание, применить иные меры уголовно-правового воздействия либо при наличии оснований освободить его от неблагоприятных последствий, связанных с совершением преступления. Совершившее преступное деяние лицо обязано подвергнуться принудительному воздействию со стороны государства и имеет право на то, чтобы его действия получили правильную правовую оценку. Регулятивные правоотношения Связаны с наделением граждан правом на причинение вреда или создание угрозы причинения вреда охраняемым уголовным правом общественным отношениям, благам и интересам при определённых условиях (например, при обороне от посягательства, под воздействием принуждения или других обстоятельствах, исключающих преступность деяния).
